It is the turn of the ringing spring.
Young is going to the flow!
Devoted daughters of our country go to the far East
("Goodbye, girls". Words by Levin, music by Dunaevsky)
On April 8, 1937, a train carrying hundreds of girls from Kiev, Bryansk, Krasnodar, Krivoy Rog, the Moscow region, and many other places in the Soviet Union left Yaroslavl station in Moscow. They were called to the edge of the country by the wife of red army major Valentina Khetagurov: a letter with her appeal was published in Komsomolskaya Pravda in February 1937, and within a few months the trains were going again and again, hundreds of girls turned into thousands.
Valentina Khetagurova
This letter was an attempt to solve a huge problem that appeared in the far East with the beginning of large Komsomol construction projects — there were no women in the region. Valya Zarubina herself (she became Khetagurova in marriage) came to Komsomolsk in 1932 as a 17-year-old girl. There were only 30 women among the 6,000 builders of that time, and in the first years of the city's life, there were about 300 men per woman.
Letter from Valentina Khetagurova to the girls of the Soviet Union [1]
Thousands of responses were sent. In four days - from March 23 to March 27, 1937-the far Eastern regional Committee of the Komsomol received 1,770 letters addressed to V. Khetagurova and the Secretary of the Dalkraykom of the Komsomol. The receipt of correspondence increased every day. The letters were written by girls of different nationalities, and they all contained one request — to be allowed to go to the far East. The documents of the Dalkrayispolkom contain the following data: September 10-11, 1937 received 30 letters, September 20, 1937 — 23 letters, September 21 — 24 letters, September 17 — 19 letters... The lists are endless. The geography of letters is also given here: Kiev, Bryansk, Moscow, Moscow region, Kharkiv, Krasnodar, Krivoy Rog, Turtkul, Podolsk, Udmurtia, Crimea, etc. A fervent desire to go to the far East was expressed by medical workers, economists, pioneer guides, Komsomol and newspaper workers, teachers, signallers, accountants, engineers, pilots, draftswomen.
To show the seriousness of the "women's issue" in those years in Komsomolsk, it is worth Recalling a case that has been preserved in the memory of citizens. In September 1938, near the city, in the taiga, an emergency plane "Rodina", piloted by three pilots, landed. All the girls survived. For another week, rescuers searched for them and thought about how to evacuate them — the taiga clearing was not intended for heavy rescue boards. Meanwhile, Komsomolsk found out about the women who were found in the taiga, and while the staff was coming up with a rescue plan, the pilots from the already completed aircraft factory got champagne and flowers somewhere, started a training U-2 and gallantly landed in a clearing next to the crashed plane. Of course, in the end they got stuck, and they also had to be rescued later — but the beauty of the gesture, according to one of the girls, they appreciated.
The first train with khetagurovki arrived in Khabarovsk on may 3, 1937. He was met by Marshal of the Soviet Union and commander V. K. Blucher, and then the steamers "Chicherin" and "Kosarev" took them to Komsomolsk-on-Amur.
The arrival of Khetagurovo in Komsomolsk-on-Amur, may 10, 1937
Just a month later(June 10, 1937), a letter from the first builders of the city of youth was sent to the Secretary of the Central Committee of the CPSU (b) I. V. Stalin, and the arrival of khetagurovok was particularly noted in it:
"Every day, from all over our vast country, Komsomolsk receives dozens of letters from young men and women who want to build the world's youngest city together with us. Recently, we were happy to welcome a new group of builders — 400 girls who responded to the call of the far Eastern woman Valentina Khetagurova and wanted to work in Komsomolsk. Hundreds more young patriots are following them. Business-hot, exciting business-is enough for everyone»
The life of girls in the taiga was not easy. Some of them immediately, as soon as they arrived, jumped out to get married, some, faced with the first deceptions and disappointments, were confused. All khetagurovkam had to go through the complexity of psychological adaptation, getting used to a new life, in a new team away from their families, to face the indifference of managers who did not always seek to help in work and arrangement.
So, in the newspaper "Stalinsky Komsomolsk" in 1938, an article was published "Protect me from bullying", where khetagurovka complained of an unjustified reduction in her salary, despite the fact that she had to perform work that was previously distributed to two, and each received more than she does now. Or another case when several girls were illegally dismissed at an aircraft factory: one of them then committed suicide — she did not have the opportunity to return home. In General, for the first two years in Komsomolsk, 15 cases of attempted suicide among khetagurovok were registered. The main reasons were failures in his personal life.[2]
According to official documents, by the autumn of 1937, 11,500 Komsomol women had arrived in the far East, including 50 engineers, 550 technicians, 20 doctors, 400 medical workers with secondary special education, 140 agronomists, 300 animal technicians, 380 teachers, 800 cultural workers, 300 drivers, 1100 turners, locksmiths and electricians, and 1100 accountants. All of them filled the vacant "women's" places in the city: it was thanks to khetagurovki that the systems of catering, upbringing, education, culture and recreation were established.
In addition, they worked in hospitals, on taiga uprooting and forest felling, on fishing grounds. Among Komsomol hetagurovo a lot of shock work and stahanovok. The city began to grow rapidly: in the first half of 1938, Komsomolsk experienced a boom in the birth rate — more than 1000 children appeared in a city that did not even have a maternity hospital yet.
Young girls, finding themselves without relatives, without friendly support, often hurried and immediately trusted the guys who looked after them. There were frequent cases when they were deceived and left with small children in their arms.
The situation has reached such intensity that in an open letter to Valentina Khetagurova, published in the newspaper "Stalinsky Komsomolsk", the girls wrote:
"We appeal to You with a request: take measures against vulgar people who abuse girls and engage in polygamy. Unfortunately, there are still cases when some subjects only do what they marry and divorce. We ask you, comrade khetagurova, to help us bring to a harsh response vulgars discrediting their boorish attitude to girls wonderful movement raised by You."
Of course, after such a letter, the Bureau of the city Committee "took measures": they created a Commission, talked to the girls, gave pregnant women security, and gave out household items to everyone. The management of the plant investigated the facts of non-working behavior, a nursery and a nursery were opened in one of the "Khetagurov" houses, and the Prosecutor's office undertook to collect alimony from negligent fathers. Khetagurovki were able to work quietly, coming to the factory as students, for a year they became masters-Stakhanovites, themselves organized clubs for their interests. Having learned to stand up for themselves, "girls with character" began to build the city according to their own pattern. Komsomolsk-on-Amur slowly began to resemble dozens of other cities in the country.
Valentina khetagurova among the girls in the Commission for the reception of the Khetagurov draft. 1938
A group of girls traveling from Moscow to Sakhalin and Kamchatka met with a French newspaper correspondent before leaving. When he found out where the girls were going, he was very puzzled. What made them go to the land of former penal servitude and exile? The journalist could not explain this movement of patriots to the far East. Thousands of young Parisians dreamed of driving in the middle of summer to the outskirts of France, to the seaside resorts. But to leave the capital voluntarily and permanently, changing it for a province — no, he could not understand this.
But there were also negative moments. Thus, in the decree "on the Khetagurov movement of girls to the far Eastern region" of November 21, 1937, it was noted:
"The leaders of business organizations, Directors of factories, heads of enterprises and institutions do not understand the political and economic significance of the youth movement to the far East and until recently, show the heartless, bureaucratic attitude to the reception device, and youth, arrived in the far Eastern region of call V. Khetagurova — this is the result that party and Soviet bodies do not supervise and does not control the reception and accommodation of Khetagurovo, as well as among them is not carried out mass political work»
There was also the problem of lack of cultural institutions. Blucher did not ignore this problem and raised it in a written address to Chairman M. Molotov on June 13, 1938.
"Currently, there are more than 60 thousand people in Komsomolsk-on-Amur. population, but there is no city theater, house of defense and physical education, Park of culture and recreation, home of a pioneer and a schoolboy. The Aero club is located in the basement of the tower. There is only one club at plant № 126. ... As a result of the lack of cultural institutions, young people are left to their own devices, which in part leads to a number of negative political, moral and everyday phenomena.»
In 1938, khetagurova Vinogradova writes in a letter to her mother.
"I really like working in Komsomolsk. I like to build a new city. At the end of the contract period, I will not leave here, I will stay here for the rest of my life»
And she didn't leave. Her children and grandchildren grew up in Komsomolsk.
The Khetagurov movement in the USSR was of socio-economic and political significance, since the problems of developing sparsely populated lands were solved by moving from the West to the East, developing the national economy, and at the same time strengthening the Outpost of Russia — the far East.[3]
Наступает очередь звонкой весны.
Юный собирайся поток!
Преданные дочери нашей страны
Едут на дальний Восток
(«До свидания, девушки». Слова Левина, музыка Дунаевского)
8 апреля 1937 года от Ярославского вокзала в Москве отошёл поезд, который вёз на Дальний Восток сотни девушек из Киева, Брянска, Краснодара, Кривого Рога, Московской области и еще многих других мест Советского Союза. Их позвала на край страны жена майора Красной армии Валентина Хетагурова: письмо с её обращением было опубликовано в «Комсомольской правде» в феврале 1937 года, а уже через несколько месяцев поезда отправлялись снова и снова, сотни девушек превратились в тысячи.
Это письмо стало попыткой решить огромную проблему, которая появилась на Дальнем Востоке с началом больших комсомольских строек — в регионе не было женщин. Сама Валя Зарубина (Хетагуровой она стала в браке) приехала строить Комсомольск в 1932 году 17-летней девочкой. Среди 6000 строителей того заезда было всего 30 женщин, и в первые годы жизни города на одну женщину приходилось около 300 мужчин.
Полетели тысячи ответных писем. За четыре дня — с 23 по 27 марта 1937 года — Дальневосточным крайкомом ВЛКСМ было получено 1 770 писем на имя В. Хетагуровой и секретаря Далькрайкома комсомола. Поступление корреспонденции увеличивалось с каждым днем. Письма писали девушки разных национальностей, и все они содержали одну просьбу — разрешить поехать на Дальний Восток. В документах Далькрайисполкома приведены такие данные: 10–11 сентября 1937 года поступило 30 писем, 20 сентября 1937 года — 23 письма, 21 сентября — 24 письма, 17 сентября — 19 писем... Списки эти бесконечны. Здесь же приводится и география писем: Киев, Брянск, Москва, Московская область, Харьков, Краснодар, Кривой Рог, Турткуль, Подольск, Удмуртия, Крым и др. Горячее желание поехать на Дальний Восток изъявили медработники, экономисты, пионервожатые, комсомольские и газетные работники, учителя, связистки, счетные работники, инженеры, летчицы, чертежницы.
Чтобы показать всю серьёзность «женского вопроса» в те годы в Комсомольске, стоит вспомнить случай, который сохранился в памяти горожан. В сентябре 1938 года недалеко от города, в тайге, экстренно приземлился самолёт «Родина», пилотируемый тремя лётчицами. Все девушки выжили. Ещё неделю спасатели их искали и думали, как же их эвакуировать — таёжная полянка не была предназначена для тяжёлых спасательных бортов. А в это время про обнаружившихся в тайге женщин узнали в Комсомольске, и пока штаб придумывал план спасения, лётчики с уже достроенного авиазавода достали где-то шампанское, цветы, завели учебный У-2 и галантно приземлились на полянке рядом с рухнувшим самолётом. Конечно, в итоге застряли, и их тоже потом пришлось спасать — но красоту жеста, по словам одной из девушек, они оценили.
Первый поезд с хетагуровками прибыл в Хабаровск 3 мая 1937 года. Его встречал маршал Советского Союза и командарм ОКДВА В. К. Блюхер, а потом пароходами «Чичерин» и «Косарев» их доставили в Комсомольск-на-Амуре.
Буквально через месяц (10 июня 1937 года) на имя секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина было отправлено письмо первостроителей города юности, и в нем особо был отмечен приезд хетагуровок:
«Каждый день со всех концов нашей необъятной страны в Комсомольск приходят десятки писем от юношей и девушек, желающих вместе с нами строить самый юный в мире город. Недавно мы радостно встречали новый отряд строителей — 400 девушек, откликнувшихся на призыв дальневосточницы Валентины Хетагуровой и пожелавших работать в Комсомольске. За ними едут еще сотни молодых патриотов. Дела — горячего, увлекательного дела — хватит всем»
Жизнь девушек в тайге не была простой. Часть из них тут же, едва приехав, выскочили замуж, часть, столкнувшись с первыми обманами и разочарованиями, растерялись. Всем хетагуровкам пришлось пережить сложность психологической адаптации, привыкания к новой жизни, в новом коллективе вдали от родных, столкнуться с равнодушием руководителей, которые не всегда стремились оказать помощь в работе и обустройстве.
Так, в газете «Сталинский Комсомольск» в 1938 году была опубликована статья «Оградите меня от издевательств», где хетагуровка жаловалась на необоснованное снижение ей оклада, при том, что ей приходилось выполнять работу, которая раньше распределялась на двоих, и каждый получал больше, чем она сейчас. Или другой случай, когда на авиастроительном заводе незаконно уволили несколько девушек: одна из них после этого покончила жизнь самоубийством — у неё не было возможности вернуться домой. Вообще за первые два года в Комсомольске было зарегистрировано 15 случаев покушений на самоубийство среди хетагуровок. Основными причинами были неудачи в личной жизни.[2]
По официальным документам, к осени 1937 года на Дальний Восток прибыли 11 500 комсомолок, в том числе 50 инженеров, 550 техников, 20 врачей, 400 медработников со средним специальным образованием, 140 агрономов, 300 зоотехников, 380 учителей, 800 культработников, 300 шофёров, 1100 токарей, слесарей и электромонтёров, 1100 счётных работников. Все они заполнили вакантные «женские» места в городе: именно благодаря хетагуровкам наладились системы общепита, воспитания, образования, культуры и отдыха.
Кроме того, они работали в больницах, на корчёвке тайги и валке леса, на рыболовецких промыслах. Среди комсомольских хетагуровок немало ударниц труда и стахановок. Город начал быстро расти: в первой половине 1938 года в Комсомольске случился бум рождаемости — более 1000 детей появились в городе, в котором ещё даже не было роддома.
Молодые девушки, оказавшись без родных, без дружеской поддержки, зачастую спешили и сразу доверялись ухаживавшим за ними парням. Нередки были случаи, когда они оказывались обманутыми и оставались с маленькими детьми на руках.
Ситуация достигла такого накала, что в открытом письме в адрес Валентины Хетагуровой, напечатанном в газете «Сталинский Комсомольск», девушки писали:
«Обращаемся к Вам с просьбой: примите меры к пошлякам, которые издеваются над девушками, занимаются многожёнством. К сожалению, есть ещё такие случаи, когда некоторые субъекты только тем и занимаются, что женятся и разводятся. Просим вас, товарищ Хетагурова, помочь нам привлечь к суровому ответу пошляков, дискредитирующих своим хамским отношением к девушкам замечательное движение, поднятое Вами».
Конечно, после такого письма бюро горкома «приняло меры»: создали комиссию, поговорили с девушками, беременным дали обеспечение, выдали всем предметы домашнего обихода. Дирекция завода провела расследование фактов нерабочего поведения, в одном из «хетагуровских» домов были открыты ясли и детская комната, а прокуратура обязалась взыскать с нерадивых отцов алименты. Хетагуровки смогли спокойно работать, придя на завод ученицами, за год становились мастерами-стахановцами, сами организовывали клубы по интересам. Научившись стоять за себя, «девушки с характером» начали строить город по своему лекалу. Комсомольск-на-Амуре потихоньку начал походить на десятки других городов страны.
Группа девушек, ехавших из Москвы на Сахалин и Камчатку, перед отъездом встретилась с французским корреспондентом газеты. Узнав, куда собираются ехать девушки, он был очень озадачен. Что заставило их ехать в край бывшей каторги и ссылки? Не мог журналист объяснить это движение патриоток на Дальний Восток. Тысячи молодых парижанок мечтали проехаться в разгар лета на окраину Франции, на приморские курорты. Но, чтобы добровольно и надолго покинуть столицу, сменив ее на провинцию — нет, такого он не мог понять.
Но были и негативные моменты. Так, в постановлении Далькрайкома ВКП(б) «О хетагуровском движении девушек в Дальневосточный край» от 21 ноября 1937 года Бюро крайкома ВКП(б) отмечало:
«Руководители хозяйственных организаций, директора заводов, руководители предприятий и учреждений не поняли политического и хозяйственного значения движения молодежи на Дальний Восток и до последнего времени проявляют бездушное, бюрократическое отношение к приему и устройству молодежи, приехавшей в Дальневосточный край по призыву В. Хетагуровой — это является результатом того, что партийные и советские органы не руководят и не контролируют работу по приему и размещению хетагуровок, а также не проводят среди них массовой политической работы»
Также существовала проблема отсутствия культурных учреждений. Блюхер не оставил без внимания данную проблему и затронул ее в письменном обращении председателю М. Молотову 13 июня 1938 года.
«В настоящее время в г. Комсомольске-на-Амуре свыше 60 тыс. чел. населения, но нет городского театра, дома обороны и физкультуры, парка культуры и отдыха, дома пионера и школьника. Аэроклуб находится в подвальном этаже бани. Имеется только один клуб при заводе № 126.
...В результате отсутствия культурных учреждений молодежь предоставлена самой себе, что отчасти приводит к ряду отрицательных политико-моральных и бытовых явлений.»
В 1938 году хетагуровка Виноградова пишет в письме своей матери.
«Мне очень нравится работать в Комсомольске. Нравится строить новый город. По окончании срока договора отсюда не уеду, останусь здесь на всю жизнь»
И она не уехала. В Комсомольске выросли её дети и внуки.
Хетагуровское движение в СССР имело социально-экономическое и политическое значение, поскольку решались задачи освоения малозаселенных земель за счет переселения с Запада на Восток, развития народного хозяйства и одновременно укреплялся форпост России — Дальний Восток.[3]
Sources/Источники:
[1] "Владимир Сунгоркин: «Комсомольскую правду» первыми читают дальневосточники" // Комсомольская правда. Александр Гамов. 5 сентября 2017. https://www.nnov.kp.ru/daily/26726/3753703/ [Электронный ресурс]
[2] "Девушки с характером - Дальний Восток" // ТАСС Дальний Восток. Екатерина Бияк. 8 апреля 2020. https://dv.land/history/devushki-s-kharakterom [Электронный ресурс]
[3] "Хетагуровки, или Дальневосточницы – это звучит гордо" // Словесница Искусств : Культурнопросветительский журнал. Кривченко Любовь. № 1 (31), 2013.
Comments