Brochure walk
On February 13, 1923, the theater "Mastfor" ("Foregger's Workshop") showed the premiere of "Mechanical dances".
At the whistle, trained young people in black shorts and t-shirts ran out and lined up on the stage. At the next whistle, they were joined in a complex structure, and the "machine" began to work: the arms bent at the elbows moved, the bodies swayed evenly. In the pantomime "train" created a complete illusion of the movement of the train with a locomotive-despite the tiny size of the stage in the house of printing on Arbat, 7, where a pair of bicycles could hardly fit. In another issue, eight actors portrayed a rail-laying machine and a rail suspended above the cloth rail.
Snake
Foregger spied the movements of the modern street and called the body of the dancer "machine", the will- "driver", and the temperament – "fuel mixture for the engine" cloth rail
Dancing machines replaced the free dance, which was fed from birth by the ideals of nature, the face of plants, light, waves
Mastfor's Productions were perceived ambiguously: some believed that they were made " brilliantly, funny, witty and inventive - living people (and what muscles!)". To others, " dancing machines "seemed ominous: the painful rebirth of the human body imposed on it by the machine, the sadistic eroticism of" writhing"
Gymnasts performing
a dance
Lev Vygotsky wrote
Built on the strictest account of the mechanics of the human body, they turn inside out the usual impression of dance. Here the female body in cruel and terrible weaves, bends, twists is thrown over the shoulder, tightened in a loop, breaks. He falls, is thrown, is dragged by the hair. Not a love-talk, not a dance – a moth's flutter-but the eerie step and stroke of the human bodily mechanism in the struggle and challenge, the contractions, the dance cry, the moan, the torment, the eroticism in his performances, — writes Alekseyev, — gymnastics and dancing on very risky subjects were mixed with clever and often witty pamphlets. So the whole show turned into a kind of conglomerate of circus and variety shows with a taste of eroticism and politics... In" marriage by Foregger " against the background of bright poster futurism with chantan everyday life, Podkolesin and Stepan in clown costumes flew towards each other, hanging on trapezes with their heads down, and in such poses, flying around the stage, read their dialogue. Here are its first lines:
Podkolesin:
Hang on, hang on, it's going to get bad...
The beautiful sex beckons...
Everything in this world is ephemeral...
Stepan! Where are you going?
Stepan:
The young Communist League!
...It all ended with "production" dances: out of the blue, almost naked boys and girls came out and imitated machines, which was an indispensable ingredient of all his performances and which His artists did masterfully
Intricate shape
Later, a ballroom dance called "the Car" came into fashion, consisting of a single movement — a step forward in a circle; the arms bent at the elbows represented the spinning wheel of the car.
Dance by machines
Love for the flower and the wave is over; in place of " pensive immobility, ecstasy, and sleep," Duncanson came "an aggressive movement, gymnastic step, dangerous jump, slap, and slap"
Sources:
1) The Vision of Modern Dance: In the Words of Its Creators / Ed. J.M. Brown, N. Mindlin, and C.H. Woodford.
London: Dance Books, 1998 Р. 8, 15
2) Marinetti CIT. software: Futurism. Radical revolution. Italy – Russia / Under the editorship of E. Bobrinskaya. M.: Red square publishing house, 2008 P. 32
3) http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=8884987 "Free movement and plastic dance in Russia. 2nd ed., ISPR. and DOP": New literary review; Moscow; 2014
Механические танцы Форреггера
1) 13 февраля 1923 года театр «Мастфор» («Мастерская Фореггера ») показал премьеру «Механические танцы». Фореггер взял за образец физкультурников.
2) По свистку на сцену выбегала и строилась в ряд тренированная молодежь в черных трусах и футболках. По следующему свистку они соединялись в сложную конструкцию, и «машина» начинала работать: согнутые в локтях руки двигались, тела равномерно раскачивались. В пантомиме «Поезд» создавалась полная иллюзия движения состава с паровозом — несмотря на крохотные размеры сцены в Доме печати на Арбате, 7, где с трудом могла поместиться пара велосипедов. В другом номере восемь актеров изображали машину для укладки рельсов и подвешенный над полотном рельс.
3) Фореггер подсматривал движения у современной улицы и называл тело танцовщика «машиной», волю – «машинистом», а темперамент – «горючей смесью для мотора»
4) Танцы машин заменили свободный танец, который с рождения питали идеалы природы, образы растения, света, волны.
5) Знаковая для этого стиля танцовщица Лой Фуллер, изображавшая на сцене
«бабочку», «цветок» и «пламя», в статье-манифесте «Свет и танец» (1913) писала: танцу
предшествует «гармония природы, шум водопада, штормовой гром, шорох сухих листьевили дождя, потрескивание ветвей» (1).
6) Постановки Мастфора воспринимались неоднозначно: одни считали, что они сделаны «блестяще, смешно, остроумно и изобретательно… – живые люди (и какие мускулы!)». Другим «танцы машин» казались зловещими: болезненное перерождение человеческого тела, навязанное ему машиной, садистская эротика «корчей», о которой писал и сам Парнах.
7) Лев Выготский писал, Построенные на строжайшем учете механики человеческого тела, они выворачивают наизнанку обычное впечатление от танца. Здесь женское тело в жестоких и жутких плетениях, изгибах, вывертах перебрасывается через плечо, стягивается в петле, ломается. Падает, его бросают, тащат за волосы. Не любовный лепет, не танец – мотыльковое порханье, – но жуткий шаг и ход человеческого телесного механизма в борьбе и вызов, схватки, танцевальный крик, стон, мучительство, эротика.
8) В его спектаклях, — пишет Алексеев, — гимнастика и танцы на весьма рискованные сюжеты были перемешаны с умными и часто остроумными памфлетами. Так что весь спектакль превращался в какой-то конгломерат цирка и варьете с привкусом эротики и политики... В „Женитьбе по Фореггеру“ на фоне яркого плакатного футуризма с шантанным бытовизмом Подколесин и Степан в клоунских костюмах вылетали навстречу друг другу, вися на трапециях вниз головами, и в таких позах, летая по сцене, читали свой диалог. Вот первые его строки: Подколесин: Висишь, висишь, вдруг станет скверно... Манит к себе прекрасный пол... Все в этом мире эфемерно... Степан! Куда ты? Степан: В комсомол! ...Кончалось все это „производственными" танцами: ни с того, ни с сего выходили почти обнаженные парни и девушки и имитировали машины, что было у Фореггера непременным ингредиентом всех его спектаклей и что его артисты делали действительно виртуозно
9) Позже в моду вошел бальный танец под названием «Автомобиль», состоящий из единственного движения — шаг вперед по кругу; согнутые в локтях руки изображали вертящееся колесо автомобиля.
10) Любовь к цветку и волне закончилась; на смену «задумчивой
неподвижности, экстазу и сну» дунканистов пришли «агрессивное движение,
гимнастический шаг, опасный прыжок, пощечина и затрещина» (2).
Источники:
(1) The Vision of Modern Dance: In the Words of Its Creators / Ed. J.M. Brown, N. Mindlin and C.H. Woodford.London: Dance Books, 1998 Р. 8, 15
(2) Маринетти цит. по: Футуризм. Радикальная революция. Италия – Россия / Под ред. Е. Бобринской. М.:)
Изд-во «Красная площадь», 2008 С. 32
3) http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=8884987
«Свободное движение и пластический танец в России. 2-е изд., испр. и доп»: Новое
литературное обозрение; Москва; 2014