One of the main principles of avant-garde poetry is the expansion of the semantic horizon of a word, the semantic “saturation” of a single word (Raker 1979). Khlebnikov has repeatedly acknowledged in plain text that he strives for a semantic "condensation", which in his case often takes the form of a kind of "double exposure" - when one word contains two or more meanings.
The everyday meaning of the word hides not just one secret meaning, but all their diversity (all its other meanings <...> are all the stars of the starry night). The meanings are likened to celestial bodies, and the task of the celestial scientist (poet) is to “unlock” the universe - to discover the stars hidden by the “all-consuming” daylight. Everyday meaning is only one of the possible, and to be satisfied with it means to accept a geocentric picture of the world. That is, Khlebnikov again defends the possibility of a polysemantic use of the word in order to revive its potential meanings and overcome the monophony of literalism.
This striving for polyphony and semantically rich constructions, apparently, is due to a number of compositional features of Khlebnikov's poetry.[2]
The work is included in the book "Slap in the face of public taste".
"slap in the face to public taste"
"Word creation teaches that all the diversity of the word comes from the basic sounds of the alphabet, replacing the seeds of the word."
"If it turned out that the laws of simple bodies of the alphabet are the same for a family of languages, then a new world language could be built for this whole family of peoples - a train with mirrors of words New York - Moscow."
"Word-creation is an explosion of linguistic silence, deaf-and-dumb layers of language."
"V. Mayakovsky. Portrait of V. Khlebnikov(1916)"
"It can be said that everyday language is the shadow of the great laws of the pure word that fell on an uneven surface."
"Apparently, language is as wise as nature, and we learn to read it only with the growth of science. Sometimes it can serve to solve abstract problems. So, let's try to measure the wavelength of good and evil with the help of our language. The wisdom of language has long since revealed the light nature of the world. His "I" coincides with the life of light. Fire shines through morals. Man lives in the "white light" with its maximum speed of 300,000 kilometers and dreams of "the other world" with a speed greater than the speed of light. The wisdom of language went ahead of the wisdom of the sciences."
"If modern man inhabits the impoverished river waters with clouds of fish, then linguistics gives the right to populate the depleted waves of the language with new life, with extinct or nonexistent words. We believe they will play with life again, as in the first days of creation."
"Glasses and lentils that change the rays of fate are the future lot of humanity. We must split in two: to be both a scientist guiding the rays and a tribe inhabiting the waves of a ray subject to the will of the scientist."
"As the rays of fate are exposed, the concept of peoples and states disappears and a single humanity remains, all points of which are naturally connected."
"V. Khlebnikov. Manuscript page"
"Let the person, having rest from the machine, go to read the cuneiform of the constellations. To understand the will of the stars means to unfold the scroll of true freedom before everyone's eyes. They hang over us in a too black night, these boards of future laws, and isn't this the way of division to get rid of the wire of governments between the eternal stars and the hearing of mankind? Let the power of the stars be wireless."
"One of the paths is Gamma Budelianina, which at one end excites the sky, and at the other is hidden in the beats of the heart."
"The fact that in spells, conspiracies, the abstruse language dominates and supplants the rational, proves that it has a special power over consciousness, special rights to life along with the rational. But there is a way to make abstruse language intelligent."
"So, each consonant sound hides some image and there is a name. As for the vowel sounds, with respect to O and N we can say that the arrows of their meanings are directed in different directions and they give the words opposite meanings (enter and exit, this is an individual, indivisible; bo is a reason and would be desire, free will ). But vowel sounds are less studied than consonants."
"We know about the Hindu, Chinese, Hellenic scales. The understanding of sonic beauty, inherent in each of these peoples, connects the vibration of the strings with a special scale. Yet the god of every scale was number."
"The infantryman of the German infantry, according to the military regulations, must make 81 or 80 steps per minute. Consequently, he will make 365x317 steps per day, that is, as many steps as there are days in 317 years - the time of one stroke of the string of humanity. The average female heart makes the same number of beats. Dividing this time of one step into 317 parts, we get 424 vibrations per second, that is, one vibration of the string A. This string is, as it were, the axis of sounding art."
"An accurate study of time leads to a bifurcation of humanity, since the collection of properties previously attributed to deities is achieved by studying oneself, and such a study is nothing more than humanity, believing in humanity."
[1]
НАША ОСНОВА В. Хлебников
Одним из главных принципов авангардистской поэзии считается расширение семантического горизонта слова, семантическое “насыщение” отдельного слова (Raker 1979). Хлебников неоднократно признавал открытым текстом, что стремится к семантическому “сгущению”, которое в его случае часто принимает форму своего рода “двойной экспозиции” — когда одно слово содержит два смысла или более.
Повседневный смысл слова скрывает не просто какое-то одно тайное значение, но всё их многообразие (все остальные его значения ‹...› все светила звездной ночи). Смыслы уподоблены небесным телам, и задача небоведа (поэта) состоит в том, чтобы “отпереть” вселенную — обнаружить звезды, скрытые “всепоглощающим” дневным светом. Бытовой смысл — лишь один из возможных, и удовлетвориться им означает принять геоцентрическую картину мира. То есть, Хлебников снова отстаивает возможности полисемантического использования слова, чтобы таким образом оживлять его потенциальные значения и преодолевать одноголосие буквализма.
Подобным стремлением к многоголосию и семантически насыщенным конструкциям, видимо, и обусловлен ряд композиционных особенностей поэзии Хлебникова. [3]
1 "Словотворчество учит, что все разнообразие слова исходит от основных звуков азбуки, заменяющих семена слова."
2 "Если б оказалось, что законы простых тел азбуки одинаковы для семьи языков, то для всей этой семьи народов можно было бы построить новый мировой язык — поезд с зеркалами слов Нью-Йорк — Москва. "
3 "Словотворчество есть взрыв языкового молчания, глухонемых пластов языка."
4 "Можно сказать, что бытовой язык — тени великих законов чистого слова, упавшие на неровную поверхность."
5 "По-видимому, язык так же мудр, как и природа, и мы только с ростом науки учимся читать его. Иногда он может служить для решения отвлеченных задач. Так, попытаемся с помощью языка измерить длину волн добра и зла. Мудростью языка давно уже вскрыта световая природа мира. Его «я» совпадает с жизнью света. Сквозь нравы сквозит огонь. Человек живет на «белом свете» с его предельной скоростью 300 000 километров и мечтает о «том свете» со скоростью большей скорости света. Мудрость языка шла впереди мудрости наук."
6 "Если современный человек населяет обедневшие воды рек тучами рыб, то языководство дает право населить новой жизнью, вымершими или несуществующими словами, оскудевшие волны языка. Верим, они снова заиграют жизнью, как в первые дни творения."
7 "Стекла и чечевицы, изменяющие лучи судьбы, — грядущий удел человечества. Мы должны раздвоиться: быть и ученым, руководящим лучами, и племенем, населяющим волны луча, подвластного воле ученого."
8 "По мере того, как обнажаются лучи судьбы, исчезает понятие народов и государств и остается единое человечество, все точки которого закономерно связаны."
9 "Пусть человек, отдохнув от станка, идет читать клинопись созвездий. Понять волю звезд — это значит развернуть перед глазами всех свиток истинной свободы. Они висят над нами слишком черной ночью, эти доски грядущих законов, и не в том ли состоит путь деления, чтобы избавиться от проволоки правительств между вечными звездами и слухом человечества. Пусть власть звезд будет беспроволочной."
10 ''Один из путей — Гамма Будетлянина, одним концом волнующая небо, а другим скрывающаяся в ударах сердца.''
11 ''То, что в заклинаниях, заговорах заумный язык господствует и вытесняет разумный, доказывает, что у него особая власть над сознанием, особые права на жизнь наряду с разумным. Но есть путь сделать заумный язык разумным.''
12 ''Итак, каждый согласный звук скрывает за собой некоторый образ и есть имя. Что же касается гласных звуков, то относительно О и Ы можно сказать, что стрелки их значений направлены в разные стороны и они дают словам обратные значения (войти и выйти, сой сый — особь, неделимое; бо — причина и бы — желание, свободная воля). Но гласные звуки менее изучены, чем согласные.''
13 ''Мы знаем про гаммы индусскую, китайскую, эллинскую. Присущее каждому из этих народов свое понимание звуковой красоты особым звукорядом соединяет колебание струн. Все же богом каждого звукоряда было число.''
14 ''Пехотинец германской пехоты по военному уставу должен делать 81 или 80 шагов в минуту. Следовательно, в сутки он сделает 365x317шагов, то есть столько шагов, сколько суток содержится в 317 годах — времени одного удара струны человечества. Столько же делает ударов среднее женское сердце.Разделив это время одного шага на 317 частей, получим 424 колебания в секунду, то есть одно колебание струны А. Эта струна есть как бы ось звучащего искусства.''
15 ''Точное изучение времени приводит к раздвоению человечества, так как собрание свойств, приписывавшихся раньше божествам, достигается изучением самого себя, а такое изучение и есть не что иное, как человечество, верующее в человечество.''
[1]
Sources:
Comments