* "Thing"magazine was published under the editorship of El Lissitzky and Ilya Ehrenburg. The article, judging by its content, was written mainly (and perhaps entirely) by Lissitzky (“Thing”, 1922, № 1-2, pp. 1-4).
[...] We are present at the beginning of a great creative era. Of course, reaction and petty-bourgeois stubbornness are strong everywhere... But all the efforts of the Old Believers can only slow down the process of building new forms of being and craftsmanship. The days of destruction, sieges and undermining are over.
That's why "THING" will devote a minimum amount of paper to the fight against the epigones of the Academies. The negative tactics of the "Dadaists", so reminiscent of our first futurists of the pre-war period, seems to us an anachronism, it's time to build on the cleared places. The dead itself will die, but the deserts require not programs, not schools, but work. Now it is ridiculous and naive to "throw the Pushkins off the ship." There are laws of connection in the flow of forms, and classical patterns are not terrible for modern masters. One can learn from Pushkin and Poussin - not the restoration of dead forms, but the immutable laws of clarity, economy, regularity.
"THING" does not negate the past in the past. She calls to do modern in modernity. Therefore, we are hostile to the immediate survivals of yesterday's intermediate day, such as symbolism, impressionism, etc.
We regard the triumph of the constructive method as the main feature of modernity. We see it in the new economy, and in the development of the industry, and in the psychology of contemporaries, and in art.
"THING" for constructive art, not decorating life, but organizing it.
We called our review "THING", for for us art is the creation of new things. This determines our attraction to realism, to weight, volume, to the earth. But it should by no means be assumed that by things we mean household items. Of course, in utilitarian things made in factories, in an airplane or car, we see true art. But we don't want to limit artists' productions to utilitarian things. Every organized work - a house, a poem or a picture - is an expedient thing that does not lead people away from life, but helps to organize it. So, we are far from poets who in verse propose to stop writing poetry, or from artists who propagate the rejection of painting with the help of pictures. Primitive utilitarianism is foreign to us.
"THING" considers the poem, the plastic form, the spectacle to be necessary things.
With the greatest attention, "THING" will follow the relationship between new art and modernity in all its many-sided manifestations (science, politics, technology, everyday life, etc.). We see that the development of craftsmanship in recent years has been greatly influenced by phenomena that lie outside the so-called "pure art".
"THING" will study industry examples, new inventions, colloquial and newspaper language, sports gestures, etc., as direct material for every conscious master of our day.
[...] we do not imagine the creation of new forms in art outside the transformation of social forms, and, of course, all sympathies
"THINGS" go to the young forces of Europe and Russia, building new things.
[...] We will try to unite and coordinate the work of all those who really want to work, and not those who are content with the rent of previous generations. [...]
"THING" is a business organ, a herald of technology, a price list of new things, and drawings of things not yet implemented. [...]
You can learn more about creating the Thing magazine in the following article:
Sources:
1. "El Lissitzky: about architecture" retrieved from http://ussr.totalarch.com/lisitzky_about_architecture?
На русском языке:
Из редакционной статьи первого номера журнала «Вещь» — «Блокада России кончается». 1922 г.
* Журнал «Вещь» выходил под редакцией Эль Лисицкого и Ильи Эренбурга. Статья, судя но ее содержанию, написана в основном (а может быть, и целиком) Лисицким («Вещь», 1922, № 1—2, стр. 1—4).
[...] Мы присутствуем при начале великой созидательной эпохи. Конечно, реакция и мещанское упорство сильны повсюду... Но все усилия староверов могут лишь замедлить процесс строительства новых форм бытия и мастерства. Дни разрушений, осады и подкопов — позади. Вот почему «ВЕЩЬ» будет уделять минимальное количество бумаги борьбе с эпигонами Академий. Отрицательная тактика «дадаистов», столь напоминающих наших первых футуристов довоенного периода, мнится нам анахронизмом, пора на расчищенных местах строить. Мертвое само умрет, пустыни же требуют не программ, не школ, но работы. Теперь смешно и наивно «сбрасывать Пушкиных с парохода». В течении форм есть законы связи, и классические образцы не страшны современным мастерам. У Пушкина и Пуссена можно учиться — не реставрации умерших форм, а непреложным законам ясности, экономики, закономерности.
«ВЕЩЬ» не отрицает прошлого в прошлом. Она зовет делать современное в современности. Поэтому нам враждебны непосредственные пережитки вчерашнего промежуточного дня, как-то символизм, импрессионизм и пр.
Основной чертой современности мы почитаем торжество конструктивного метода. Мы видим его и в новой экономике, и в развитии индустрии, и в психологии современников, и в искусстве.
«ВЕЩЬ» за искусство конструктивное, не украшающее жизни, но организующее ее.
Мы назвали наше обозрение «ВЕЩЬ», ибо для нас искусство — созидание новых вещей. Этим определяется наше тяготение к реализму, к весу, объему, к земле. Но отнюдь не следует полагать, что под вещами мы подразумеваем предметы обихода. Конечно, в утилитарных вещах, выделываемых на фабриках, в аэроплане или автомобиле, мы видим подлинное искусство. Но мы не хотим ограничивать производства художников утилитарными вещами. Всякое организованное произведение — дом, поэма или картина — целесообразная вещь, не уводящая людей из жизни, но помогающая ее организовать. Итак, мы далеки от поэтов, в стихах предлагающих перестать писать стихи, или от художников, пропагандирующих с помощью картин отказ от живописи. Примитивный утилитаризм чужд нам.
«ВЕЩЬ» считает стихотворение, пластическую форму, зрелище необходимыми вещами.
С величайшим вниманием будет следить «ВЕЩЬ» за взаимоотношениями между новым искусством и современностью во всех ее многоликих проявлениях (наука, политика, техника, быт и пр.). Мы видим, что на развитие мастерства последних лет оказали крупные влияния явления, лежащие вне так называемого «чистого искусства».
«ВЕЩЬ» будет изучать примеры индустрии, новые изобретения, разговорный и газетный язык, спортивные жесты и пр. как непосредственный материал для всякого сознательного мастера наших дней.
[...] мы не мыслим себе созидания новых форм в искусстве вне преображения общественных форм, и, разумеется, все симпатии
«ВЕЩИ» идут к молодым силам Европы и России, строящим новые вещи.
[...] Мы будем стараться объединить и координировать труды всех желающих действительно трудиться, а не довольствующихся рентой предыдущих поколений. [...]
«ВЕЩЬ» деловой орган, вестник техники, прейскурант новых вещей, и чертежи вещей еще не осуществленных. [...]