Levin is a talented Russian artist of the beginning of XX century. In his plays he widely used constructivism as a way to freshen up the view theater. Here we have a few examples of his magnificent works.
“Death of Tarelkin”
The artist boldly deforms traditional scenic pavilion, saves only some elements (walls, arcs, etc.) which he organizes unusually, setting them with clear intentions to break all “rules of perspective writing”. [page 10]
Rickety, broken walls, crooked, narrow stairs-passages, unexpected angles and profiles, uneasy lighting, cutting the scene on separate planning places, - all of this extremely well brang out the deliberately thickened psychological atmosphere of Suchovo-Kobylinsky’s comedy’s scenic act. [page 12]
Pale coloring of the setting which underlines its three-dimensionality and doesn’t have independent scenic and compositional goals, determined the predominance of the constructor over the artist in Levin for a long time (if not for forever).
Costumes for the play “Death of Tarelkin” weren’t sewn anew; they were redone from costumes found in stock.
To complete the task Levin uses black velvet backcloth, on the background of which light-colored praticables-details of rural landscape: churches, rickety houses, fences, slopes – are situated (partially istalling them on the scene’s tablet, partially hanging on a wire). [page 15]
“The Landlady”
In here we basically have the same variation of the “tarelkin’s” theme. This way here we already have almost completed method of simultaneous allowance of decorative interiur and exterieur. [page 14]
“The fall of Helena Lei”
Here the decoration doesn’t pursue any illustrative tasks and is only needed to make a scene comfortable to deploy actions of the play and to strengthen the dynamic of the play.
Levin uses a number of elegant constructions, resourcefully connecting a peculiar spiral machine – “track” with a complicated system of platforms and staircases which form high openwork tower. [page 20]
Here, it seems, was for the first time used the method of hanging rope ladder (became very popular later) where the ensemble was situated on different levels.
It’s also important to add the wide usage of trapdoors, situated in the front, and the ceiling of the scene, which connects directly to the tower. This way Levin creates a huge diversity and richness of planning place, situating the scene vertically and thanks to that creating an extraordinary expressiveness and impressiveness of the emergence and action of the mass which isn’t so big by the way.
The construction allowed to use every actor and statist rationally and with maximal economy, gave the opportunity for an extremely diverse layout of the performing group and strengthened the external dynamic of scenic act. [page 21]
In this play colors play minor role. The construction is painted in the calm gray-blue tone.
Millionaire prostitutes stripped almost to the limits allowed in the theatre by the moral and… censorship. [page 22]
Men – “bourgeois-parasites” – all with slightly deformed heads, exaggeratedly ugly figures etc., at that the artist widely uses different thicknesses, pads, stickers and other technical tools of the modern scene.
Sources:
Tverskoy K. K. M. Z. Levin. Five years working in theatre. 1922 - 1927. Leningrad: Academia, 1927 (in russian)
Левин: художник на работе, инженер в душе.
М. З. Левин – талантливый русский художник XX века. В своих постановка он широко использовала конструктивизм, как способ освежить видение театра. Здесь мы можем увидеть несколько примеров его чудесных работ
«Смерть Тарелкина»
Художник смело деформирует традиционный сценический павильон, сохраняет от него лишь отдельные элементы (стенки, арки и пр.), которые организует по непривычно-новому, устанавливая их с явным намерением нарушить все "законы перспективного письма”.
Покосившиеся, изломанные стенки, кривые, узкие лесенки-переходы, неожиданные углы и профиля, тревожное освещение, рассекавшее площадку на ряд отдельных планировочных мест, - все это чрезвычайно удачно выявляло нарочито сгущенную психологическую атмосферу сценического действия Сухово-Кобылинсокй комедии
Скупая раскраска всей установки, лишь подчеркивавшая ее трехмерность и не имевшая самостоятельных живописно-композиционных задач, определила надолго (если не навсегда) преобладание в Левине конструктора над живописцем...
костюмы к постановке "Смерти Тарелкина" не шились заново, а переделывались из того, что было подобрано в складах.
Для выполнения задачи Левин пользуется черным бархатным задником, на фоне которого располагается (частью устанавливая их на планшете сцены, частью подвешивая на проволоке) светло-окрашенные пратикабли-детали деревенского пейзажа: церковки, покосившиеся домики, заборы, косогоры…
«Хозяйка»
Здесь мы имеем в сущности лишь вариацию той же основной «тарелкинской» темы. Таким образом, здесь мы уже имеем вполне завершенный прием одновременного разрешения декоративного interiur’а и exterieur’а.
«Падение Елены Лей»
Здесь декорация, не преследуя никаких решительно иллюстративных задач, имела в виду единственно создание сценической площадки, удобной для разворачивания на ней действия пьесы и усиливающей динамику всего спектакля.
Художник в основной установке использует ряд изысканных конструктивных форм, находчиво увязывая своеобразный спиралевидный станок – «трэк» со сложной системой площадок и лестниц, образующих высокую – до потолка сцены – ажурную башню.
Здесь же, кажется, впервые был испробован ставший в дальнейшем весьма популярным, прием подвесных веревочных лестниц, где на различной высоте располагаются исполнители ансамблевых сцен.
Сюда необходимо прибавить еще широкое использование люков, расположенных на первом плане, и потолка сцены, который непосредственно соединяется с башней. Таким образом художник создает громадное разнообразие и богатство планировочных мест, разрешая сценическую площадку по ее вертикали, благодаря чему получают необычайную выразительность и внушительность появления и действия массы, кстати сказать, количественно очень небольшой.
Конструкция позволила использовать рационально и с максимальной экономией каждого отдельного актера и статиста – участника общих сцен, дала возможность чрезвычайно разнообразного расположения исполнительских групп и усилила внешнюю динамику сценического действия до возможно-мыслимого предела.
В этом спектакле краска играет уже совсем второстепенную роль – вся установка выкрашена в ровный спокойный серо-синий тон.
Проститутки-миллионерши – раздеты у него почти до пределов, допускаемых на театре обычной моралью и… цензурой.
Мужчины – «буржуа-паразиты» - все с несколько деформированными головами, утрированно-уродливыми фигурами и т.д., при чем художник здесь широко пользуется всякого рода толщинками, подкладками, наклейками и иными техническими средствами современной сцены.
