Я выделил около 30 ключевых цитат. Они помогут вам лучше понять информацию, содержащуюся в статье, которую я прочёл.
Блокчейн как нарративная технология
В 2008 году таинственный основатель Биткойна — или группа основателей — Сатоши Накамото охарактеризовал Биткойн как «электронную платежную систему, основанную на криптографическом доказательстве вместо доверия» .
Как «механизм консенсуса», блокчейн применительно к Биткойну был предназначен для преодоления недостатков обычных денежных систем, которые функционируют благодаря консенсусу, основанному на доверии к институтам.
Главной инновационной особенностью технологии блокчейн, возможно, является не ее потенциал для осуществления псевдонимных транзакций между отправляющими и получающими адресами, а ее способность отслеживать транзакции в децентрализованных, общедоступных базах данных и, таким образом, исключать подделку и мошенничество.
Блокчейн можно рассматривать как публичную цифровую книгу (книгу счетов), которая содержит все транзакции, совершенные в его системе.
«Блоки» — это цифровые записи с отметками времени, содержащие самые последние транзакции, которые криптографически подписаны и добавлены в блокчейн в заданной последовательности, линейным, хронологическим образом.
Всякий раз, когда происходит транзакция, в любой точке мира, так называемые «майнеры» проверяют ее и добавляют в публичный блокчейн, что делает невозможным для одного и того же цифрового объекта (который может быть деньгами, но также и договорным соглашением) быть «дважды потраченным»: совершать транзакции по разным адресам одновременно.
Майнеры — это агенты, которые коллективно контролируют вычислительные узлы, проверяющие транзакции в сети.
Уже в 1980-х годах Дэвид Чаум, разработчик одного из главных предшественников Биткойна под названием Digicash, утверждал, что рост децентрализованных приложений (которые блокчейн позволяет создавать) может привести к крупным глобальным изменениям путем решения (этических) проблем массовой слежки, онлайн-участия и демократического управления.
Помимо криптовалют, протокол блокчейна позволяет создавать так называемые «умные контракты», включая контракты на право собственности и страховые контракты— системы для «распределенного управления», такие как системы голосования и децентрализованное управление компаниями и организациями (также называемые децентрализованными автономными организациями или DAO).
Во-первых, мы используем блокчейн в качестве иллюстративного примера для разработки нашей философской структуры нарративных технологий, которая, как мы утверждаем в другом месте, подходит для понимания того, что мы позже обозначим как активную, абстрактную конфигурацию ИКТ: способность ИКТ формировать понимание людьми социального мира.
Во-вторых, блокчейн порождает общую инфраструктуру ИКТ и, следовательно, относится не только к одной новой технологии, но и к тому, что некоторые уже называют «децентрализованной сетью 3.0» : Интернет, отличный от Всемирной паутины, который по своей сути децентрализован и коренным образом изменит то, как мы организуем онлайн-взаимодействия.
В-третьих, блокчейн — это технология, которая явно предназначена для организации аспектов нашей реальности таким образом, который, как было показано, является философски значимым.
Таким образом, философия не только может быть использована для понимания того, как технологии блокчейна опосредуют наш социальный мир, но и обратное, похоже, также верно: понимание технологий блокчейна может информировать философские теории, которые объясняют, как современные технологии формируют общество.
Социальная онтология блокчейн-технологий
Продвигая онтологический вопрос, можно констатировать, что блокчейн состоит из программного кода в виде последовательности символов, которые могут быть прочитаны вычислительными устройствами.
Криптографический код, как утверждает Лессиг, похож на закон, созданный человеком, поскольку он может обеспечивать конфиденциальность, а также идентификацию такими же способами, как и закон.
Джон Сирл предлагает онтологическую теорию социальной реальности, которая объясняет сходство между законом и программным кодом, указывая на их лингвистическое происхождение.
Происхождение некоторых искусственных явлений, называемых институциональными фактами, восходит к лингвистическим сущностям, называемым «декларациями функции статуса».
Когда мы применяем теоретическую модель Сирла для понимания онтологии феномена блокчейн-технологий, мы можем утверждать, что их действительно можно понимать как объявления функций статуса.
Эти желания и убеждения принадлежат не только индивиду, но и коллективу. Мы коллективно хотим, чтобы декларации о статусных функциях стали частью нашей социальной реальности.
Поскольку мы особенно заинтересованы в понимании того, как индивидуальная интенциональность культурно опосредована для достижения коллективного консенсуса, созданного технологией блокчейн, нам нужна теоретическая основа, которая учитывает взаимосвязь между индивидуальной и коллективной интенциональностью.
Поворот к нарративной теории
Во-первых, мы рассмотрим постфеноменологические теории технологии, которые фокусируются на роли технологического посредничества.
Мы можем, например, сказать, что такая технология, как очки, представляет собой «воплощенный» опыт мира или, как говорит Вербик, что такие технологии, как научные инструменты, делают наши объекты опыта «присутствующими определенным образом». Следовательно, мы можем анализировать технологию блокчейн, концептуализируя отношения, которые она представляет между субъектом и его жизненным миром.
Во-вторых, мы рассматриваем подходы в STS, которые в отличие от постфеноменологических теорий больше ориентированы на роль языка, захватывая технологическое посредничество с использованием понятий «расшифровки» «скриптов» технологических объектов или «интерпретационной гибкости» артефактов.
Действительно, на развитие технологии блокчейн, похоже, влияют различные интерпретации социальных групп и институтов (например, движение шифропанков и государственные регуляторы в штате Нью-Йорк).
Более того, кажется, что он вращается вокруг «социально-технического воображения», являясь среди прочего «либертарианской мечтой» о безгосударственных институтах, таких как Биткойн, которая стимулировала его развитие.
Таким образом, развитие таких технологий, как Биткойн, свидетельствует о политике, понимаемой как взаимодействие между социальными дискурсами и социальными фантазиями.
Как объясняют Пинч и Бийкер, отдельная социальная группа может иметь определенную интерпретацию технологии, которая впоследствии влияет на дискурс между различными субъектами (соответствующими социальными группами). Этот акцент на нарративах о технологиях как элементах социального дискурса ставит человеческую агентность на передний план.
Более того, кажется, что сами нарративы рассматриваются как предопределенные, а технологический дизайн как следствие взаимодействия между этими нарративами.
Изучение нарративной теории Рикёра
Во-первых, он характеризует нарративы как культурные феномены: учитывая способы, которыми мы взаимодействуем с нарративами из нашего культурно встроенного времени.
Во-вторых, он объясняет, почему нарративы могут настраивать нашу социальную реальность: потому что они настраивают нарративные сюжеты, которые перестраивают социальные события и тем самым перестраивают нашу социальную реальность.
Технология играет лишь незначительную роль в работе Рикёра, хотя он прямо утверждает, что повествовательность следует рассматривать как общий аспект человеческого существования, который выходит за рамки нашего понимания литературы, а также включает в себя различные области человеческого знания, такие как «космология, геология и биология».
В отличие от Сёрла, Рикёр фокусируется не на формальной структуре языка (например, формальной структуре или синтаксисе программного кода), а на его герменевтических аспектах: на том, как люди интерпретируют язык и, через язык, на том, как они понимают свой жизненный мир.
Его теория вращается вокруг базовой модели, которая определяет способ, которым текст, рассматриваемый как повествование, может опосредовать человеческую реальность. Эта центральная модель состоит из трех концептуальных этапов, которые указывают на переход от «нечитая» к «прочитавшему» повествование.
Парадигма настроенного времени — это понятие сюжета в истории, вызванное процессом эмблотирования. Сюжет определяется как организация событий, которая опосредует между разнородными факторами (такими как агенты, цели и взаимодействия) и синтагматическим порядком повествования в целом.
Для нашего анализа блокчейн-технологий мы сосредоточимся на их конфигуративных возможностях, ограничив наше обсуждение вторым концептуальным моментом модели Рикёра. Здесь мы должны отметить, что, как признает Рикёр, связь между нарративными структурами и нашим пониманием социального мира является круговой.
Построение структуры нарративных технологий
Как и тексты, технологии обладают способностью настраивать наше повествовательное понимание, организуя события в значимое целое: сюжет, который охватывает как людей, так и технологии.
Таким образом, технология и технологическая система, в которой она используется, играют активную роль в формировании того, как мы понимаем нашу деятельность, опыт и отношения с другими людьми.
Во-первых, конфигурации по технологиям различаются, поскольку некоторые технологии (в частности, ИКТ) могут быть очень похожи на парадигму текста, в то время как другие (например, молоток) сильно отличаются от нее. Мы фиксируем это различие между технологиями, рассматривая, в какой степени они вызывают процесс активной настройки.
Во-вторых, нарративные структуры, которые составляют технологии, могут, как и тексты, абстрагироваться от мира действия или взаимодействовать с этим миром действия.
Через взаимодействие с текстом повествование активно реорганизует предвзятое понимание читателем своего социального мира. Например, читатель может понять влияние технологий наблюдения по-другому, прочитав «Девятнадцать восемьдесят четыре» Оруэлла.
Метафорическое сравнение с компьютерным процессом может быть полезным для иллюстрации этого процесса: в процессе чтения данных компьютером данные одновременно записываются. Это не означает, что чтение и понимание текста человеком идентично компьютерному коду, поскольку Сёрл убедительно доказал, что он неверен с помощью своего аргумента «китайская комната».
Степень активности определяется тем, насколько технология схожа с парадигмой текста.
Однако некоторые технологии активно конфигурируют наше повествовательное понимание. Они могут одновременно «читать» и «писать» наше повествовательное понимание, вызывая процесс занятости.
Блокчейн-технологии, в частности, очень похожи на текст, не только в отношении их поверхностных текстовых качеств (в первую очередь понимаемых как текстовые элементы их пользовательских интерфейсов), но также, что более важно, в отношении конфигуративных возможностей их кода (их способности организовывать персонажей и события в значимом сюжете).
Хронологическое измерение возникает посредством эпизодической последовательности событий («во-первых, это произошло, во-вторых, это произошло»). Это измерение в конечном итоге направлено на уничтожение человеческого чувства темпоральности, согласно Рикёру путем сведения временного опыта к «простой преемственности».
Следовательно, а-хронологическое измерение повествовательной конфигурации влечет за собой динамизм, который замыкается на человеческом временном опыте. Для технологий, которые активно конфигурируют наш социальный мир, это означает, что они могут либо навязать жесткую временную структуру нашему пониманию социального мира, либо динамическую.
Мы утверждаем, что та же разница в «нарративных режимах» (понимаемая как разница в степени между двумя крайностями) может быть применена к технологиям, а это означает, что технологии могут (1) настраивать нарративы, которые привлекают людей, путем создания творческих вариаций или (2) настраивать нарративы, которые почти строго репрезентативны («стоят за» события, которые действительно произошли) и абстрагируются от мира действия.
Парадигмой первого вида технологий является видеоигра, которая может предложить игрокам большое чувство свободы (и, соответственно, ответственности), предлагая возможность множества воображаемых вариаций, в которых происходит высвобождение персонажей и событий.
Блокчейн можно рассматривать как парадигматический для второго вида технологий, потому что он настраивает повествовательную структуру таким образом, что он обозначает события, которые действительно произошли.
Таким образом, блокчейн можно рассматривать как технологию, которая фиксирует наше историческое повествование в виде публичного архива, содержащего как документы, так и следы (в виде прослеживаемых транзакций цифровых объектов), которые обозначают или представляют прошлое «как это действительно произошло».
Рикёр объясняет, что способ, которым нарративные структуры могут быть сделаны все более абстрактными, заключается в построении так называемых сущностей второго и третьего порядка (или квази-сущностей), которые основаны на сущностях первого порядка, которые являются реальными персонажами и событиями.
Источник:
Вессель Рейерс & Марк Кукельберг «Блокчейн как нарративная технология: исследование социальной онтологии и нормативных конфигураций криптовалют»
SpringerLink Октябрь 31, 2016
URL: https://link.springer.com/article/10.1007/s13347-016-0239-x
Comments