Ханна Арендт — немецко-американский философ, политический теоретик и публицист. Она еврейка, пережившая холокост, до конца дней исследовавшая антисемитизм. она написала работу «Ситуация человека» (The Human Condition, 1958). В 2000 году книга была переведена на русский язык В. В. Бибихиным под названием «VITA ACTIVA, или О ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ» Далее представлены несколько ключевых цитат из этой работы.
в 42 главе под названием "Переворот внутри vita activa и победа homo faber'a" автор пишет:
Поскольку именно прибор и тем самым человек в своем свойстве изготовителя инструментов привели к новоевропейской революции, новая иерархия была вполне понятной . И не менее понятно то, что всякий научный прогресс с тех пор остался теснейшим образом связан с совершенствованием в деле изготовления новых инструментов и аппаратов.
все современное экспериментирование привязано к состоянию и к развитию техники, возникающей из естественных наук, и эксперимент наподобие опыта Майкельсона с интерферометром в конце прошлого века даже самым гениальным физиком "не мог бы быть проведен раньше"; им предполагалось развитие техники.
Дальше автор пишет о том, что решало, что создающее изготовление должно было занять первое место среди человеческих способностей:
Решало скорее то, что элемент изготовления присущ самому эксперименту совершенно независимо от того, какими приборами он пользуется, поскольку он по сути дела уже сам продуцирует и подготавливает феномены, которые желательно наблюдать.
Обсуждавшийся в истории естествознания перенос акцента со старого вопроса что и почему нечто есть, как оно есть, к современной постановке вопроса, заинтересованной только в том, как оно возникло, вытекает непосредственно из этого убеждения, а на вопрос о как может дать ответ только эксперимент.
Потом Ханна Арендт цитирует Канта:
"Дайте мне материю, я построю из нее мир! то есть дайте мне материю, я вам покажу, как из нее должен возникнуть мир". В этих словах Канта своеобразное новоевропейское соединение изготовления и познания доведено как бы до отчетливой формулы.
После этого она пишет:
Продуктивность и творческая гениальность, эти боги и божки Нового времени, вот законодательные идеалы для homo faber’a с его фабрикующим изготовительством, т.е. те самые идеалы, по которым он мерит себя.
Продолжая тему постановки вопроса автор говорит:
Новый перенос постановки вопроса с почему и что на как несет с собой то, что предметы познания являются процессам и возникновения, а не вещами или вечными законами движения, т.е. объект исследования теперь собственно не природа или вселенная, а история, именно история возникновения природы, или жизни, или мироздания.
Далее Ханна Арендт упоминает следующую тему:
Главное то, что понятие развития определило как историческую, так и естественнонаучную мысль.
Понятие развития есть неизбежное следствие того, что познание природы увидело себя зависимым от процессов, которые имитировала и воспроизвела в эксперименте инженерная гениальность homo faber’a;
Не забывает она так же сказать, что:
Этот процесс был исходно тем процессом изготовления, который "растворяется в продукте", т. е. как раз не показывает себя в своем произведении; продукт в своем феноменальном составе вы сказывает о процессе не больше, чем то, что тот — на основании опыта, имеющегося у homo faber’a с изготовлением — должен иметь место, т. е. должен так или иначе предшествовать действительному существованию всех вещей.
После она пишет о характерном и не характерном образе мыслей для homo faber’a:
Для него процесс изготовления, как бы важен он ни был, остается вполне средством для цели; он движется в мире целей, достигаемых средствами, но не в таком мире, который как окружающий нас мир модерна сам есть процесс.
Потом автор упоминает причину, почему в картине мира сам процесс изначально выдвинулся в сосредоточении интереса:
ученый изготовляет что бы то ни было лишь ради познания, не ради изготовления вещей, и что бы на базе своего познания он ни мог произвести, для него это просто побочный продукт, чисто попутное явление.
Даже сегодня, живя уже в мире, внешний облик которого определяется исключительно развившейся из наук техникой и заполнен вещам и, без этой науки ни когда бы не возникшими, исследователи естественно все еще единодушны в том, что техническая применимость их результатов имеет вторичное значение.
Переходя немного к следующей теме, она говорит, что:
В нашем контексте дело идет не столько о том, что представление восемнадцатого столетия о Боге явно обожествляло самозидательные способности homo faber’a, сколько о том, что в представлении природы по образу часов мышление Нового времени о процессе очевидно еще ограничено.
Механистическая картина мира, в которой так явственно говорила о себе ранняя победоносность homo faber’a, оказалась со временем в ходе естественнонаучного исследования, сути современной науки, совершенно неадекватной.
Подходя к завершению главы, автор не забывает упомянуть, что:
Образ мысли Нового времени так резко и необратимо отличается от всей традиции именно радикальностью отчуждения от мира, которая смогла распространиться даже на самое мирское из всех человеческих занятий, изготовление, овеществление, опредмечивание, учреждающее мир.
Не возвышение homo faber’a в ранг, некогда занятый феорией, довершает разрыв с созерцанием как высшей формой человеческого познания, а абсолютизация понятия процесса при истолковании изготовления.
Если бы поэтому новоевропейское сомнение в примате созерцания над деятельностью любого рода имело результатом лишь опрокидывание соотношения между созерцанием и деятельностью, то схема традиционного порядка известным образом лишь вернулась бы на свою исходную позицию.
В заключении главы и разговора на эту тему Ханна Арендт пишет, что:
Эта схема была впервые взорвана, когда в толковании самого создания центр тяжести полностью переместился с произведения и его вечной руководящей изготовителем модели на процесс изготовления.
Теперь дело шло уже не о том, что такое вещь или какой предмет надлежит изготовить, но исключительно о том, как и благодаря каким средствам и процессам нечто возникло и как эти процессы можно воспроизвести.
Источник
HANNAH ARENDT VITA ACTIVA ODER VOM TÄTIGEN LEBEN. ХАННА АРЕНДТ VITA ACTIVA, или О ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ Перевод с немецкого и английского В. В. Бибихина. гл. 42 "Переворот внутри vita activa и победа homo faber’a" с. 386-398.
https://pseudology.org/evrei/arendtvitaactiva.pdf
Comments