"Какой будет философия технологии, когда ее практики отойдут от перекрестка идей Дона Айде и Бернарда Стиглера?" Такой вопрос перед нами ставит автор статьи в самом начале.
Автор предлагает нам использовать термин "Erörterung", который с немецкого можно перевести как "обсуждение" или "разбор". Этот термин означает, во-первых, “указывать правильное место чего-либо, чтобы расположить его (das Weisen in den Ort)”, и, во-вторых, “обращать внимание на это место (das Beachten des Ortes)” (Хайдеггер, 1971).
Кибернетика, новейший продукт онто-теологии со времен Платона и Аристотеля, является символом забвения Бытия, в котором каждое бытие, включая язык, рассматривается как простой постоянный резерв или ресурс, доведенный до исчисляемости (Berechenbarkeit).
Айде соглашается с критикой Хайдеггера о гигантских промышленных технологий, но, следуя голландскому философу Хансу Ахтерхейсу, он утверждает, что более поздние технологии, а именно “электронные и основанные на знаниях технологии”, не относятся к хайдеггеровской категории современных технологий и поэтому не может быть сведена к однородной промышленной технологии, на которую нацелена его критика.
“Философия, в ее радикальной, подвергающей сомнению хрупкости, должна быть в основе своей теистической. Именно из-за своей основной тенденции она не может претендовать на то, чтобы иметь и определять Бога. (Хайдеггер, 1994)“
Для Хайдеггера в Европе происходит разрушение, вызванное ее технологическим развитием, поскольку современные технологии действуют как гигантская метафизическая сила, которая превращает землю в катастрофу. Земля становится местом, где душа чувствует себя чужой...
Для Хайдеггера "Не сокрытие", которое вездесуще во всех технических действиях, не является простой романтизацией или мистификацией, хотя его описания имеют тенденцию окутывать Бытие таинственной аурой. Например, Хайдеггер использует такие термины, как Unbekannte, letzter Gott (нем. Неизвестный, последний Бог) и ссылается на таких мистиков, как Экхарт Мейстер и Ангелус Силезиус, которые, как правило, провоцируют рационалистов.
В западной метафизике, начиная с Платона, душа считается сверхчувственным, тем, что не принадлежит земле. Для Хайдеггера душа, хотя и чувствует себя чужой на земле, не пытается убежать от нее, а скорее ищет ее.
Хайдеггер утверждает, что это осознание (Besinnung) прихода гигантской силы приведет к опустошению земли, что является не романтизмом, а скорее безумцем Ницше, единственным, кто понимает смерть Бога. Подобно поэту, философ - это тот, кто видит приближение Неизвестного за пределами репортажей журналистов и социологических анализов.
Несмотря на то, что Айде очень озабочен экологическими проблемами и дипломатическими вопросами (которые он называет этикой общения во всем мире), в области технологий и жизненного мира он отвергает “духовную революцию” как возможное изменение: “Загвоздка в том, что любое более масштабное изменение гештальта в чувствах должно произойти внутри технологических культур. Если культурная герменевтика этой книги наводит на размышления, то не существует более крупной внешней культуры, обладающей достаточной силой, чтобы убедить нас в ее превосходстве. На нашем горизонте нет никакого китайского флота. Это просто светское неприятие любого спасающего “бога” как вероятного или возможного".
Также Айде пренебрежительно относится к романтическому и ностальгическому тону Хайдеггера. Он высмеял романтизацию Хайдеггером древнегреческого храма, места, где собираются люди, сравнив его с гротескным примером атомной станции, задаваясь вопросом, почему атомная станция также не считается местом сбора: “Во время плавания в проливе Лонг-Айленд на горизонте возвышается огромная башня, со светло-зеленым верхом, атомной станции Шорхэм. Стоя там, он подчеркивает тот самый контраст между кажущейся безликой землей на песчаном холме и небом. Он также подчеркивает и определяет контраст между морем и берегом, который без его фокусного присутствия также был бы невыразительными линиями вдоль горизонта”. (Ihde, 2010, стр. 82)
"Kosmos", что в переводе с греческого означает "порядок", Хайдеггер переводит как "космос" и "мир" одновременно. Космос - это не только звезды, видимые на небе, но и то, что управляет всем, как писал Гераклит: “молния управляет всем сущим”.
Для Хайдеггера вопрос Бытия является фундаментальным для западного мышления, однако на Востоке, например, в Восточной Азии, все по-другому, как предположил основатель Киотской школы Китаро Нисида, в центре восточного мышления находится "Ничто", а не "Бытие".
Хайдеггер ясно дал понять, что целью является не отказ от рациональности, а скорее выход за пределы рациональности. В своей работе "Трактат Шеллинга о сущности человеческой свободы" Хайдеггер обсуждает связь между основанием (Grund), существованием (Existenz) и бытием (Wesen). Он пишет: “Философия, в ее радикальной, подвергающей сомнению хрупкости, должна быть в основе своей теистической. Именно из-за своей основной тенденции она не может претендовать на то, чтобы иметь и определять Бога. (Хайдеггер, 1994)“
Проявление Бытия возможно, когда техника становится космотехникой, когда вопрос о космосе становится несводимым к астральной физике. Итальянский философ Ренато Кристин в своей книге “Хайдеггер и Лейбниц“ точно описывает суть такого события: ”Присваивающее событие - это поле "проявленности" Бытия: возвращение к космологической структуре, типичной для ранней греческой мысли, сопровождает и мотивирует использование топологии Бытия в качестве определения исходного и абсолютный".
__________________________________________________________________________________
Источник:
Учебник: Reimagining Philosophy and Technology, Reinventing Ihde 2020/ For a Cosmotechnical Event: In Honor of Don Ihde and Bernard Stiegler
Commentaires